Пригоршня вечности - Страница 44

На самом деле не мешало ничего. Как говорится, любые угрызения совести легко подавляются небольшим усилием воли. Никто ничего не узнает, никто ничего не поймет. Люди ради чего-то гораздо менее важного совершают кое-что и похуже и спят спокойно. Интересно бы еще узнать, как они это делают. В смысле спят, потому что Альс до самого утра просто лежал с закрытыми глазами, не сумев ни на миг сбежать в мир снов. Вот что значит попытаться убедить себя в собственной правоте.

Пока Пард азартно фыркал над бадейкой с теплой водой, а ветландский рыцарь в тысячу седьмой раз любовался новым кинжалом, Альс позволил Тфею уговорить себя отправиться вместе на «увеселительную прогулку».

«Иногда надо давать возможность человеку самому выбрать свою судьбу», – подумалось Альсу.

Если бы Тфей не начал уламывать эльфа поехать с ним, все сталось бы по-другому. Но почтарь прицепился намертво, тем самым предрешая свою участь. Мысленно ругнувшись на злого бога судьбы, Ириен согласился на совместную поездку за город.

– Твои друзья не обидятся. Тут недалеко совсем. Еще до заката вернемся!

Пард, недаром проведший в компании эльфа лучшие свои годы, промолчал. Кенард, напротив, весьма красноречиво заверил почтаря, что с удовольствием проведет еще денек в Аларе.

За спину оба, человек и эльф, не смотрели, и без того зная, что за ними обязательно будут следить. Тфей прихватил с собой оружие – меч и легкий арбалет на случай нападения. Впрочем, парень скорее даже рассчитывал на атаку. С таким напарником, как Альс, ему никто не страшен.

Ехали молча, время от времени проверяя, если ли слежка или погоня. Ириен был совершенно не расположен ни к разговорам, ни к волнениям по поводу преследователей.

Не надо идти к оракулу, чтобы предсказать недалекое будущее. Скоро, очень скоро их нагонят и будет драка, но эльфа это обстоятельство ничуть не смутило и не испугало. Неумолимая не зря благоволила ему столько лет. Вот и сейчас Альс чувствовал, как Госпожа дышит прохладой возле его щеки, незримая и вернейшая из спутников. Она знает о скорой жатве. Утешение слабое, но все же хоть какое-то утешение. Хотя было бы странно искать какого-то утешения или оправдания, когда твоя профессия – убивать.

Альс первым услышал топот конских копыт сзади.

– Приготовься, – шепотом предупредил он спутника. – И бригантину застегни.

– Понял, – кивнул почтарь, застегнув последний ремешок.

Через несколько ударов сердца из-за поворота дороги с гиканьем выскочила небольшая кавалькада всадников. Трое смелых.

– Сворачиваем в лес! – крикнул Ириен, уводя погоню с тракта, подальше от посторонних глаз.

На этот раз ему ни свидетели, ни помощники совсем ни к чему. А вот небольшая полянка в сторонке – это то, что нужно. Первый из преследователей не успел ничего сообразить, насквозь прошитый болтом из самострела Тфея в тот самый миг, когда конь вынес его на полянку. Он молча шлепнулся из седла в траву. Больше от почтаря особой пользы Альс не увидел, но тот хоть не мешал. Уже хорошо. Не сказать, чтоб эльф расправился с ними играючи, все-таки двое воинов – это тебе не пригоршня засахаренных орешков. Настоящие профессионалы, гибкие и сильные южане не только защищались, но и контратаковали, ругаясь на оролирсе, в котором угадывался отчетливый яттмурский акцент. Тщетно. Эльф оказался проворнее и сильнее, а его лошадь была лучше обучена.

После боя Альс отдышался, посидел на земле, пытаясь успокоить заходящееся в бешеной скачке сердце, а заодно и присмотрелся к мертвецам. Так и есть, яттмурцы. Серьги в ушах, шейные платки в полоску, широкие пояса с травленым рисунком и сапоги типичного для долины Яттса кроя – остроносые, с шнуровкой сзади. Странно, что яттмурцы забрались так далеко на север.

– Тфей, твой лесной покойник тоже был из Яттмура? – спросил он.

Парень отрицательно покачал головой:

– Что-то не припомню.

Но терзаться над загадками у Ириена просто не было времени. Ему нужно было знать точно – кто, зачем и почему.

– Ну-ка, помоги мне.

– А?

– Ты бери за ноги, я – за руки.

Вдвоем с недоумевающим Тфеем они выложили мертвецов рядком. А одного, одетого получше, отдельно.

– Что ты собираешься делать? – тихо спросил парень.

Строго говоря, то, чем Альс собирался заняться, нельзя было назвать настоящей некромантией, но все же знание считалось запретным, а уж практика в особенности. Призывать душу мертвеца его Истинным Именем можно только в крайнем случае, почти сразу после смерти, и задавать разрешено только два вопроса.

Альс не стал воздевать руки, втыкать в труп страшного вида иголки и тем более не собирался подвывать соответствующие заклинания. Он просто высвободил ту часть себя, которая могла без боязни перешагнуть Грань. Чтобы отправиться по следам души человека, чье Истинное Имя было… Горсть-Песка-в-Ладони.

Мир за Гранью совсем не похож на мир живых. Там никогда и ничего не пребывает в неизменности. И каждый раз, отправляясь туда, волшебник не может даже вообразить, что ему предстоит увидеть. Иногда это пустыни пепла и льда, иногда путь лежит по поверхности исполинского сверкающего кристалла, иногда это просто полет в непроглядной тьме.

По краю бездонной пропасти, от которой веяло то жаром, то холодом, по острой, как лезвие меча, границе огненного вихря и морского пенного прибоя, вдоль отвесной скалы из серебра. Далеко ушел Горсть-Песка-в-Ладони, но Альс его все-таки отыскал.

«Стой».

Черты лица, когда-то… совсем недавно… принадлежавшего человеку, разгладились, размылись, утратив всякое сходство.